Нова разговаривала с ним, как с ребенком, и Бобби тут же взорвался.

– Объясни, что ты считаешь глупым.

– Уход от Маркуса.

– К черту Маркуса, – злился он. – Мне на него плевать, и тебе, должно быть, тоже. Он изменял тебе всю жизнь. Ты сама рассказывала, в какие игры он любит играть и какие извращения ему нравятся больше всего. Если вы, леди, готовы забыть и простить, то я этого никогда не смогу.

Нова глубоко затянулась сигаретой:

– Мне удалось прожить с этим.

– Да, тебе это удалось, но позволь мне повторить, я так не смогу. Именно поэтому я и ушел. Просто свалил. А теперь хочу, чтобы ты ушла ко мне. Ты понимаешь это, женщина? Я даю тебе шанс сбежать.

Нова недоуменно покачала головой:

– Бобби, когда мы стали любовниками, то я ни о чем другом и не помышляла. Но наши отношения переросли в нечто большее. Однако я никогда не говорила тебе, что уйду от Маркуса.

– Говорить и не нужно. Сделай это. У меня есть все, чтобы ты жила прекрасно. Нам будет здорово вместе.

– Неужели ты не понимаешь? Маркус не отпустит меня.

– Что за чушь? Я найму толкового адвоката, у меня есть такой парень на примете. Тебе ничего не придется делать.

Она затушила недокуренную сигарету и горько вздохнула.

– Похоже, ты совсем не знаешь Маркуса.

– А что мне знать?

Нова говорила очень уравновешенно, взвешивая каждое слово:

– Если я уйду, он убьет меня. И тот, кто будет ответственным за мой уход, – тоже станет трупом. Запомни это, Бобби. По приказу Маркуса Ситроэна нас убьют обоих.

Лос-Анджелес, 1987 Суббота, 11 июля

Репортеров интересовали «Дикари», Базз, Доктор Хед и Сибил. Крис отлично отбился от вопросов. Он достаточно поварился в шоу-бизнесе и кое-чему научился. Проще всего отшутиться.

– Сибил? А кто она такая? – деланно удивился он, когда журналисты поинтересовались насчет их свадьбы. Он умело играл вопросами и ответами, направляя разговор к альбому «Длинноногие блондинки», который должен был вот-вот появиться в магазинах.

– Название посвящено Сибил Уайльд? – добивалась журналистка-англичанка с растрепанными волосами и плохими зубами.

Крис знал эту стерву, Синди Лу Плантер. Она всегда копалась в дерьме. Ее еженедельная страница в британской газете компенсировала фригидность старой девы.

– Да ладно, Синди, – добродушно сказал он, надеясь задобрить старую кошелку тем, что помнит ее имя. – Ты же меня знаешь. Я не отдаю предпочтения ни одной женщине. Песни посвящены всем блондинкам, которых я знал.

– А их было так много, – многозначительно заявила Синди Лу Плантер. – В твоем возрасте пора остепениться. Когда ты женишься?

«Черт подери эту глупую корову. Разве дело в возрасте?»

– Надеюсь протянуть еще пару лет, – пошутил Крис.

– Но ведь тебе скоро сорок, – настаивала Синди Лу. – Почему ты прыгаешь на сцене? Неприятно смотреть на стареющего рокмена. Ты сам говорил об этом в интервью, когда тебе исполнилось тридцать.

– Мне только тридцать восемь, – огрызнулся Крис. – Это вряд ли можно назвать старостью. Кроме того, я в прекрасной форме.

– А как Базз? Ты скучаешь по нему?

– Извините, – сказал он, борясь с непреодолимым желанием расквасить лицо этой дряни. Заметив Жан Волф из программы «Шоу-бизнес сегодня», он поблагодарил журналистов и пошел к телекамерам. Телевидение значительно лучше, чем пресса. Здесь, во всяком случае, можно защитить себя. Крис представил, какими словами Синди Лу Плантер начнет свою статью:

«Стареющий рокмен Крис Феникс, который не хочет признавать, что ему скоро исполнится сорок, не собирается жениться на длинноногой блондинке Сибил Уайльд. Престарелый Ромео предпочитает резвиться на свободе, хотя давно уже вышел из подобающего этому возраста».

– Скажи мне, Крис, – спросила Дженни. – «Длинноногие блондинки» – итог твоей любовной жизни?

Как они все надоели! Какое им дело до него и до его интимной жизни? Но ни о чем другом не спрашивали.

– У меня всегда на первом месте музыка, Дженни, – искренне ответил Крис. – Так было и так будет.

Крис действительно говорил правду. В его жизни было много женщин, но ни одна не оказалась важнее музыки.

Печальный факт, иногда он тосковал по такой особе.

Максвелл Сицили наконец-то отделался от Хлоэ, и тут же сбежал под предлогом, что ему нужно в туалет. Эта баба – Божье наказание.

Время шло, и нужно было многое обдумать. Благодаря Вики Фокс Максвелл знал расположение построек в имении. Десять дней назад Вики привела его сюда как специалиста по растениям. За ней увивался глава охраны, последний ни о чем не расспросил девушку. Она наврала, что миссис Ситроэн специально приглашала ботаника из Беверли Хилз, чтобы осмотреть посадки.

Максвелл почти час свободно бродил по имению. К счастью, проблем не возникло, но в таких делах полагаться на случай не приходится.

Когда закончилась репетиция Бобби, Рафаэлла пошла прогуляться в компании Труди и двух служащих из «Блю кадиллак», которые не хотели упускать ее из виду. Скорее всего, они получили строгий приказ от Маркуса.

Рафаэлле хотелось остаться и поговорить с Бобби, но его помощница, хорошенькая негритянка, вежливо отказала. Бобби не хотел ни с кем разговаривать.

Слава Богу, что он жив, прекрасно выглядит и отлично поет. Рафаэлла радовалась встрече со старым другом.

Служащие попытались затащить ее на пресс-конференцию, но здесь она осталась непреклонна.

– Мистер Ситроэн предпочел бы, чтобы вы встретились с прессой, – обиженно заявил один из них.

– Тогда пусть попросит меня сам, – защищалась она.

После прогулки Рафаэлла пошла на репетицию, а потом вернулась в дом, чтобы отдохнуть.

Весь особняк был отдан трем звездам и их сопровождающим. Дом для гостей стоял на обрыве, откуда открывался живописный вид на океан. Он располагался вдали от основного здания и шума. Яркие тележки отвозили гостей туда и обратно на случай, если они захотят присутствовать на приеме.

– Никогда ничего подобного не видела, – воскликнула Труди. – Не могу поверить, что люди живут так.

Рафаэлле эта девушка нравилась, но хотелось побыть одной.

– Я хочу отдохнуть, – сказала она. – Зайдите за час до выступления.

– Конечно, – сказала Труди. – Если понадоблюсь, то найдете меня в комнате для игр. Обожаю игровые автоматы! – она приоткрыла дверь и заметила, что по лестнице поднимается Маркус Ситроэн. Труди сделала шаг назад. – Там босс, собственной персоной. Мне остаться или уйти?

– Маркус Ситроэн?

– Да.

Лицо Рафаэллы помрачнело:

– Вы можете остаться? Пожалуйста.

– Все поняла.

Спиду всегда не хватало выдержки. Меряя шагами камеру, он чуть не полез на стену, в ожидании адвоката.

Если он пролетит… Боже! Спид даже боялся думать об этом. Работы ему не видать. Кто наймет стоявшего на шухере шофера, который опоздал на первое задание?

Никто, конечно. Здесь все основано на доверии. Спид понимал, что если он не выберется отсюда как можно скорее, то ничего никогда не добьется.

Шугабраш, его бывшей жене, танцовщице стриптиза из Лас-Вегаса с такими сиськами, которые способны отправить мужчину в рай и обратно, это понравится. Уж эта телка порадуется его неудачам. Будет с удовольствием глазеть на них со стороны.

– Послушайте, мне нужно позвонить, – заорал Спид, раскачивая ржавую решетку камеры.

На него никто не обращал внимания. Но разве это новость?

– Тебе нужно пойти на пресс-конференцию, – настаивала Сара. – Журналисты здесь, и они на твоей стороне.

– Почему ты так считаешь? – задумчиво спросил Бобби.

– Я знаю точно. Ты выжил. И опять стал первым. А победителей все любят. Так что иди.

– Эй, милая, я не уверен…

– Верь мне, Бобби.

– Меня беспокоишь не ты.

– Ну, пожалуйста.

– Я не хочу, чтобы меня жалели.

– Жалеть тебя? – взвизгнула Сара. – Ты что, рехнулся? Ты такой высокий, красивый и поешь еще лучше, чем раньше. Милый, ты на высоте.